Форум » Архив » Портрет » Ответить
Портрет
nissi: Сегодня в РАМТе на сборе труппы была аносирована премьера в ноябре моноспектакля на Большой сцене по произведению Гоголя "Портрет" с Евгением Редько в главной роли ( и единственной)!!!
Мишель: В программке спектакля "Портрет" жанр постановки обозначен как фантазия для драматического артиста, гобоя и оркестра. На протяжении всего театрального действа единственный актёр на сцене Евгений Редько разыгрывает известный гоголевский сюжет о таинственном портрете с демоническими глазами. Мистика ли или человеческая слабость? Некогда талантливый художник, но не такой известный и богатый как другие его собратья по искусству, уподобляется маститым мастерам живописи. Только теперь первое место в его жизни принадлежит не желанию творить и наслаждаться процессом поиска настоящего искусства, а жажда власти, благополучия и богатства. Извечный вопрос не только для художника, но и для обычного человека - губит ли материальное благополучие талант? Что побеждает человеческий соблазн и слабость? Эти вопросы актуальны будут всегда. И РАМТ верен своему стилю, ставит спектакль по повести Гоголя "Портрет". Возможно, в постановке кто-нибудь да и найдёт для себя ответы на непростые вопросы. Спектакль поставлен в преддверии 200-летия Николая Васильевича Гоголя.
Мишель:
Джули:
Кареглазая: Спасибо!
Милли: Очень интересно! Спасибо!
nissi: Проданное вдохновение"Портрет" Н.В.Гоголя. РАМТ Наталия КАМИНСКАЯ Фото Михаила ГУТЕРМАНА Е.Редько в сцене из спектакля Премьера спектакля "Портрет" по одноименной повести Н.В.Гоголя идет на большой сцене Российского молодежного театра, и этот факт поначалу удивляет. Ведь Евгений Редько - единственный драматический артист, везущий весь воз сюжета. В сущности, перед нами моноспектакль, поставленный Алексеем Бородиным и оформленный Станиславом Бенедиктовым. На сцене, кроме Редько, находится еще струнный ансамбль "Эрмитаж" и выдающийся гобоист Алексей Уткин в качестве его солиста. Музыка и ее исполнители здесь, конечно, не фон, не просто сопровождение. Им придуманы и перемещения по искусно освещенной неярким светом сцене, и мощные сольные выходы гобоиста. Даже нотные пюпитры здесь - не совсем то, что можно увидеть на обычном концерте, ибо ноты помещены в портретные рамы самых разных очертаний. Нет, музыканты ничего не произносят и не делают никаких движений, кроме тех, что требуются для игры на скрипках, виолончели и гобое. И все же они здесь, как уже было сказано, не "сопровождают", но вступают в диалог. Или исполняют монологи, сообщая то душевное смятение, то торжество, то гармонию, царившую, скажем, в музыке барокко (Бриттен или Марчелло), то мистическую стихию (Перселл), а то и разрушительный натиск поздних романтиков (Рихард Штраус). Высокий исполнительский класс музыкантов, виртуозность самого Уткина - уже гоголевская тема. Играть тему таланта (а она в "Портрете" одна из главных) можно, лишь заявив этот самый талант воочию и вслух. Не имитировать, не прикинуться, но представить подлинник. К тому же классическая музыка заведомо равнодушна к мирской суете. Вот ее гордая, надменная надмирность и создает в спектакле Бородина тот самый конфликт с историей соблазненного и уничтоженного успехом художника Чарткова, ради которого и стоило сегодня браться за "программное" произведение Николая Васильевича. Несколько фрагментов дорогой багетной рамы, зависающих над сценой и лежащих на подмостках, да уже упомянутые пюпитры-мольберты - таково лаконичное и емкое пространство, сочиненное сценографом Станиславом Бенедиктовым. Рамы дразнят дорогой, но фальшивой позолотой, а повернувшись к зрителю поперечным сечением, нет-нет, да и напомнят гроб. Одинокий артист, двигающий по полу гигантский кусок позолоченного дерева, похож в эти минуты на бурлака или матроса с галеры. Чарткова играет Евгений Редько. Всех других персонажей и текст от автора - тоже. Играет талантливо, его сильный профессиональный рост (от прежних работ и от "вчерашнего" Белинского в "Береге утопии", номинированного на нынешнюю "Золотую Маску") очевиден. Артист легко и темпераментно заполняет собой пространство большой сцены. При этом лицедейства в его игре - минимум. Менее всего артист занят тем, чтобы в каждой новой "роли" менять обличье, пластику или голос. Он играет цельную вещь, в которой множество оттенков настроений, характеров и положений складываются в полифонию гоголевского мира. Вот Чартков, голодный и холодный, тащит в каморку купленный за гроши портрет старика. Тут лейтмотив - эйфория, "повышенная температура" таланта, озабоченного еще не признанием, а сутью творчества. Но вот подброшены ему мистические соблазны, и наш герой меняет регистр. Тонкий худощавый Редько непостижимым образом начинает расширяться в плечах и "толстеть" лицом. Никаких оптических спецэффектов при этом не применяется, разве что свет искусно преображает физиономию, ненавязчиво фиксируя в ней тревожные перемены. В какой-то момент талантливый художник начинает походить то на жалкого Поприщина, то даже на фитюльку Хлестакова. Преображения буквально секундные, писаные не жирной масляной краской, а тонкой пастелью. Мистика разбавлена комедией. А далее, в истории с дьявольщиной, исходящей от портрета ростовщика, артист обнаружит и признаки инфернального, но тоже едва уловимые, акварельные. Оказывается, можно играть Гоголя, кроме "Портрета" написавшего и "Ревизора", и "Мертвые души", и "Шинель", и даже "Страшную месть", не запихивая при этом в отдельно взятое произведение куски из всех остальных. Не нагружая и без того тяжелый воз лишним скарбом. На большой сцене РАМТа в этом полуторачасовом спектакле рождаются все необходимые ассоциации и параллели, в то время как текстуально зритель имеет дело с чистым продуктом. "Портрет" - он и есть "Портрет", и хватает этого произведения как на мучительную тему предназначения таланта, границы его прав и обязанностей, так и на разного рода фантасмагории и сатиры. Будучи театром молодежным, достаточно свободный в своих репертуарных исканиях РАМТ имеет все же отчетливую просветительскую цель. С этой точки зрения "Портрет" Гоголя тоже можно рассматривать, тем более имея в виду его первоклассное исполнительское обеспечение. Но как представишь, что на эдакую стройную фугу ринутся школьные культпоходы, становится страшновато. "Портрет", конечно же, надо смотреть либо семьей, либо парой, либо и вовсе в одиночестве. Между тем вечная тема гоголевского "Портрета" в данный календарный отрезок времени обернулась остро актуальным высказыванием. Впору отправлять в культпоход отряды нынешних режиссеров, актеров и живописцев. Можно и писателей добавить. Темы такие: цена быстрого успеха, успех любой ценой, творчество и коммерция, последствия деструкции в искусстве, талант и профессиональная школа... Прелесть рамтовского "Портрета" заключается еще и в том, что ни одну из этих тем в нем настырно не суют вам в лицо, но каждая из них тем не менее слышна. Да и идет эта сильная вещица на большой сцене, но недолго. В большом стиле, но без помпы и крика. И всего около полутора часов.
Джули: nissi Спасибо! Это самая лучшая статья о "Портрете". Добавлю, что напечатана она в еженедельнике "Культура", и уже есть на сайте газеты.
Гостья: Портрет. РАМТ. 18.01.2009 (премьера) Нигде не останавливалось столько народа, как перед картинною лавочкою на Щукином дворе. Эта лавочка представляла, точно, самое разнородное собрание диковинок... Еще не художник Чартков и не автор — а Евгений Редько, читающий текст от Гоголя. Приятный тембр и красивая тонированность голоса — и радостно слушать и видеть, в какой хорошей физической и эмоциональной форме артист. А еще текст, в котором каждое слово — на единственно возможном месте и каждое из них знакомо. Музыка — приятная, но еще не вошедшая в душу... Где, когда, в какой момент пространство сцены раздвинулось до бесконечности космоса — не помню. Со мною это бывает на хороших спектаклях: когда душа легкокрылой бабочкой фантазии отделяется от тела... и лишь в конце возвращается в него, смыкая аплодисментами ладони. Но далеко не всегда происходят в театрах чудесные превращения... В этот раз — было. Не сразу. Тем более, что ряд 12-й — он больше для смотрения картинки, а не для получения эмоций. Но — слёзная влага появилась на щеках, когда, ни говоря ни слова, рассматривал Чартков привезенную из Италии картину. Сам - будто вставленный в раму... и на лице — не вечная хлопотливая актерская подвижность, но — оттиск души: через глаза, в которых и правда, как в зеркале, отражается человек внутренний со всеми скрытыми чувствами, всеми эмоциями, всей красотой и грязью нутра. Как же это так: Гоголь без мистики. Гоголь, сведенный всего лишь к «судьбе творца». О нет! И топот костяного копыта слышался со сцены, и шелест крыльев... тихий, почти не слышный в глубине зала, он доносился с самого дальнего конца РАМТовской сцены — где, надвинув на лицо капюшон, молча сидел артист. И лишь играла музыка... "Нет, нельзя человеку с помощью одного человеческого искусства произвести такую картину: святая, высшая сила водила твоею кистью, и благословенье небес почило на труде твоем". И снова были счастливые мои слезы, и снова чистой водой истинного благодарного искусства омывало душу. Впрочем... Пока это спектакль-эскиз. Легкий контур, набросанный на загрунтованный музыкой и гоголевским текстом холст. Но — всё идет к тому, что превратится он не в красивенькую и гладкую картинку, а именно что в писаное гениальной кистью произведение. И пусть не все поймут и примут то, что получится (ибо для того, чтобы понять и принять — нужно будет потрудиться сердцем и умом)... Но всё-таки это будет портрет, с которого будут смотреть живые и страстные глаза человеческие. Смотреть - нам, зрителям, в душу. И долго все присутствовавшие оставались в недоумении, не зная, действительно ли они видели эти необыкновенные глаза или это была просто мечта... СПАСИБО...
Конфетка: Очень жалею что не смогла посмотреть премьеру.... спасибо за такие отзывы)) душевные и настоящие!!! обязательно соберусь
Джули: Гостья Спасибо за ваш отзыв. Он мне особенно дорог, потому что я , наверное, не могу ТАК сказать, ТАК выразить все эмоции от портрета. А у вас получилось, получилось от сердца... Теперь я могу радоваться, что была на ЭТОЙ премьере.
москвичка: Джули Гостья nissi спасибо
Джули: Из интервью Алексея Уткина: "...Наш дебютный театральный проект, премьера которого состоялась 18 января в Российском академическом молодежном театре, - спектакль «Портрет» по Н.В.Гоголю. Его жанр определяется как фантазия для драматического артиста, гобоя и оркестра. Режиссер Алексей Бородин поставил его, как изысканное действо, где оркестр и я как солист присутствуем на сцене, несем определенную смысловую нагрузку. Актер Евгений Редько, который великолепно сыграл в пьесе, очень боялся, что будет много скептиков. Но спектакль настолько единодушно хорошо приняли, что мы даже загордились. Было очень сложно и одновременно увлекательно добиться в «Портрете» равноправия музыки и драматургии, чтобы мелодия передавала содержание, а не служила иллюстрацией. У нас получился диалог с актером. Музыка или противопоставляется, или провоцирует главного героя, но абсолютно самостоятельна. Есть моменты импровизации: герой и я на сцене, он читает, а я играю джаз, по ходу импровизируя." взято отсюда http://runet.lt/news-lt/kultura/8062-virtuozy-rossijjskojj-klassicheskojj-muzyki-v.html
Конфетка: Гоголь начинается Выдающийся гобоист Алексей Уткин с ансамблем солистов "Эрмитаж" и один из лучших артистов нашей сцены Евгений Редько разыграли в столичном РАМТе повесть "Портрет", открыв тем самым Год Гоголя на театре. Помню, как сейчас... Мне 12 лет. Уже темнеет. Я сижу в комнате и читаю "Портрет" Гоголя. Жуткий ростовщик вылезает из рамы и разгуливает по комнате художника Чарткова. В сумерках букв уже не разобрать. Чтобы узнать, что случится дальше, надо слезть с дивана и включить свет, но нет сил пошевелиться. Страшно. Кажется, что ростовщик разгуливает и по моей комнате. Смысл произведения мне ясен не вполне, но впечатление остается сильное, и я потом пересказываю "Портрет" своим одноклассникам так, как рассказывают на ночь в пионерских лагерях леденящие душу истории. Когда смотришь спектакль РАМТа, понимаешь, что на его участников (включая режиссера Алексея Бородина) он тоже произвел сильное впечатление. Но смысл - сугубо театральный смысл - обращения к повести Гоголя тут столь же туманен, как был туманен для меня в детстве смысл самой повести. "Портрет" в РАМТе - характерный образец литературного чтения, где рассказчик добросовестно передает эмоциональную суть происходящего. Там, где страшно, он говорит страшным голосом. Когда надо поведать о некоем скоплении народа, активно суетится на сцене. В моменты эмоционального напряжения - впадает в экзальтацию и т.д. Рассказчику помогает прекрасный музыкант Уткин, прекрасно играющий на гобое. В сценах инфернального характера он (и его оркестр) исполняет музыку ХХ века (например, Бриттена). Когда речь идет о чем-то благостном, переключаются на Перселла. Редько - артист превосходный. У него романтическая внешность, красивый голос, выразительное лицо и сценический темперамент неврастеника. Он великолепен в роли Белинского в "Береге утопии" того же Бородина (ставшего, к слову сказать, одним из главных событий прошлого театрального сезона). Но весь очевидный его талант вкупе с талантом Уткина не прибавляют происходящему на сцене театрального смысла, ибо "Портрет" Бородина - это не художественное высказывание, а культурный жест. Ритуальное приобщение к классике, не предполагающее никакого внутреннего диалога с нею. Никакого спора. Никаких открытий. В художественном высказывании всегда есть зона риска. Художник (в данном случае режиссер) ставит на кон какие-то свои дерзновенные мысли, свое неожиданное видение предмета. Он может при этом проиграть, а может и выиграть. В ритуальном приобщении к классике зоны риска нет. Режиссер тут лишь наместник Автора на сцене. Его покорный и благодарный слуга, заранее во всем согласный со своим хозяином и не особенно вникающий в смысл его слов. Он не художник, он интеллигент, верой и правдой служащий культуре и покорно снимающий шляпу перед его величеством гением. Именно поэтому ритуальное приобщение к классике исключает проникновение в ее глубины (это ведь уже зона риска), в то время как художественное высказывание может породить (и чаще всего порождает) какую-то сценическую гиль, но может и одарить нас чем-то конгениальным избранному предмету. В спектакле Бородина повесть Гоголя сводится к самой простой мысли, какую вообще можно из нее вычитать. А именно к мысли о том, что негоже человеку, обладающему очевидными признаками таланта, отдавать его на потребу банальным вкусам своего времени. Мысль эта выражена в первой части, где рассказывается о портретисте Чарткове, променявшем дар божий на тугой кошелек и успех у обывателей. Тут зритель должен, внутренне всплеснув руками, подумать: ах, как похоже все это на наше время! Но в повести Гоголя кроме первой части есть еще и вторая, рассказывающая, как был создан магический портрет ростовщика. И эта вторая часть висит в спектакле, как оторванная гранатой рука. Она явно не нужна режиссеру, но он оставляет ее из почтения к классику. Мысли этой второй части вступают в некоторое противоречие с пафосом первой и - вопреки утверждениям Белинского - не портят повесть, а придают ей смысловой объем. Любой художественный акт есть диалог с дьяволом или с Богом. Не меньше. А потому искусство может иметь непосредственное влияние на жизнь человека - причем в равной степени и того, кто это искусство создает, и того, кто к нему приобщается. Вот главная мысль этой второй части. А вот и вытекающий из нее парадокс: чем правдивее (читай - талантливее) изображает действительность художник, тем больше в ней дьявольщины. Отдавать свой дар на потребу толпе плохо, но служить своему дару губительно. Боясь этой самой дьявольщины, Гоголь в результате предпочел умертвить в себе свой талант. Ибо искусство было для него той зоной риска, где на кону стояла его собственная жизнь и даже больше - его собственная душа. Когда вникаешь в мучительные противоречия гоголевской повести, вдруг ловишь себя на мысли: как же описанная в ней реальность НЕ похожа на нынешнюю. Ведь подобное восприятие искусства - как зоны абсолютного риска - давно осталось в прошлом. И для никасов сафроновых и прочих андрияк, и для не верящих ни в Бога, ни в черта постмодернистов, и для совершающих ритуальное приобщение к классике интеллигентов. Свой "Портрет" Гоголь явно писал не с нашего времени. http://www.smotr.ru/2008/2008_ramt_portret.htm#izv
Мася:
Мишель: Интересно.........................
Наташа: Мася , как красиво!!!
Елена: Между прочим, образ загадочного ростовщика Евгению Николаевичу по плечу как немногим на нынешней сцене. Ну, кроме разве что... Всё-таки ЕР - позитивная личность. Представьте не моноспектакль - а двоих. Причем история Чарткова - как предисловие. ЕР художник, см фото - ростовщик.
Гостья: Елена, или Вы Евгения Николаевича обидеть хотите таким совмещением?...
Елена: Не поняла, кого с кем я совмещаю и в чем обида? Прошу пояснения и заранее приношу извинения - скорее всего я неправильно понята.
Haker: девочки-лапочки, не ссоримся
Елена: Haker, да боже упаси! Просто если ЕР возьмется за ростовщика - художника в этой стране играть будет уже некому. Так что я только к его чести.
Haker: Елена а на фото - кто такоВ?
nissi: http://www.kultura-portal.ru/tree_new/cultpaper/article.jsp?number=814&rubric_id=206&crubric_id=100422&pub_id=1010912 Портрет с портретом говорит Программная повесть Гоголя кочует по сценам Марина ГАЕВСКАЯ Одновременное обращение нескольких театров к одному и тому же произведению давно никого не удивляет, тем более если таковое связано с грядущей значительной датой. И все-таки, когда речь идет о Николае Васильевиче Гоголе, уже в самом выборе того или иного произведения чудится не только признание режиссерами неизменной актуальности текста, но и некая мистическая подоплека. Так в двух совершенно разных постановках "Портрета" - в Театре имени Н.В.Гоголя и в РАМТе - в первом случае акцент смещается в сторону предельной узнаваемости и современности сюжета, во втором создается причудливый синтез слов и музыки, мистической иллюзии и иронического гротеска. В одном варианте повесть превращается в многофигурный спектакль, в другом - рождается "фантазия для драматического артиста, гобоя и оркестра". При этом главная тема гоголевской истории - тема гибели таланта, разумеется, - остается центральной для обеих постановок. Но к определению причин этой гибели создатели спектаклей идут разными путями. В Театре имени Н.В.Гоголя (художественный руководитель постановки Сергей Яшин, режиссер Андрей Левицкий) инсценирована лишь первая часть повести, но при этом в ткань действия введены персонажи из других гоголевских произведений. И если произвольная передача героям "Портрета" реплик из "Женитьбы" и "Ревизора" выглядит не слишком оправданно, то кратковременное появление чиновника Башмачкина или майора Ковалева можно воспринять как дополнительный штрих в раскрытии основной темы, поскольку эти персонажи лишены положения в обществе: один из-за своей нищеты, другой по причине потери носа. Таким образом, оба оказываются своего рода "собратьями по несчастью" для художника Чарткова (Александр Лебедь), поначалу фанатично преданного высокому искусству, но также не имеющего ни денег, ни признания. Сознательно заостряя внимание на этом факте, создатели спектакля словно подчеркивают первенство вполне реальных обстоятельств, которые толкают несправедливо осмеянного и униженного романтика на путь продажи собственного таланта. В таком случае мистически-зловещий портрет оказывается лишь неким проводником мыслей и желаний самого человека, внутренне уже готового к подобной "перемене участи". Оттого и вылезающие из-за полотна монстры с бараньими рогами и свиными рылами, сбрасывая звериные маски, вдруг мгновенно превращаются в респектабельных персон "высшего света", который давно манит бедного художника богатством, роскошью и славой. И люди, и чудовища, чем-то напоминающие персонажей с картин Босха, постоянно движутся вокруг главного героя в каком-то неотступно-навязчивом танце, то подкидывая ему золотые слитки, то расточая лживые похвалы. С помощью многократно повторяющихся фраз настойчиво акцентируется актуальность темы коммерческого "сатанизма", являющегося принадлежностью отнюдь не только гоголевской действительности. Внешне не выходя за рамки описанной автором эпохи, театр рассказывает абсолютно современную историю, где купленный пиар легко формирует вкусы гламурной тусовки, фабрикуя из мыльных пузырей глянцево-медийные однодневки. Так, в откровенно сатирическом ключе решается сцена, в которой продажные газетчики, расхваливая заказные поделки, ловко обеспечивают клиентуру модному ремесленнику. Одновременно на протяжении всего спектакля трагическим рефреном звучат слова сожаления о "погубленном без всякой жалости таланте". Причину же этой гибели театр видит не столько в происках мистического рока, сколько в слабости самого человека, сделавшего опрометчивый выбор и вполне осознанно отдавшего свой дар во власть золотого тельца. Хотя сам портрет в версии Театра имени Н.В.Гоголя отнюдь не является главной причиной перерождения героя, изображение старика со зловеще пристальным взором постоянно присутствует на сцене. И в целом в спектакле ощущается стремление к созданию максимально реальной картины происходящего, правда, порой это приводит к излишней конкретизации, касающейся прежде всего сценографического решения (художник Андрей Тимошенко). Так, говоря о неведомых творениях, продающихся "на Щукином дворе", участники спектакля почему-то упорно демонстрируют "копии" с полотен великих мастеров. А вместо произведения неизвестного (по Гоголю) художника, вызвавшего позднее прозрение Чарткова, на заднике вдруг появляется огромная проекция знаменитого полотна Александра Иванова "Явление Христа народу". Таким образом, отвлеченно художественное повествование неожиданно обретает черты избыточной документальной узнаваемости. В Российском Молодежном театре, напротив, сознательно уходят как от бытовой конкретности, так и от прямой иллюстративности написанного, сохраняя при этом гоголевский текст почти в первозданном варианте и не переводя его в драматургическую форму. Для создателей спектакля (режиссер-постановщик Алексей Бородин, художник-постановщик Станислав Бенедиктов), пожалуй, более значимой по смыслу оказывается вторая часть повести, рассказывающая об истории создания "дьявольского портрета", воплотившего в себе некое вселенское зло. Между тем никакого конкретного изображения "духа тьмы" в спектакле нет. Но он словно все время присутствует на сцене: витает в пустом пространстве между разорванными кусками огромной золоченой рамы, проступает в человеческом лице, превращенном в зловещую маску падающим сверху светом, или растворяется в тревожно-мистических звуках музыки. В спектакле рядом с актером Евгением Редько постоянно находится Ансамбль солистов "Эрмитаж" во главе с Алексеем Уткиным, который ведет партию гобоя и выступает в неком музыкально-драматическом дуэте с артистом, взявшим на себя роль и рассказчика, и исполнителя всех персонажей повести. Музыка, не иллюстрируя впрямую авторский текст, передает мистически таинственную атмосферу гоголевской истории, звуча в унисон актерскому исполнению или становясь для него своеобразным контрапунктом. Редько же, мгновенно преображаясь то в одного, то в другого героя, одновременно как бы смотрит на него и глазами повествователя. В первой части преобладают ирония и гротеск, во второй - философичность и мистический трагизм. Смена ритмов - от отчаянно-стремительного до умиротворенно-размеренного - проявляется как в звучании оркестра, так и в пластике актера. Порой кажется, что на сцене присутствует множество людей: разумно-рассудительный профессор и навязчиво-суетливый хозяин квартиры, важно-деловитый квартальный надзиратель и самоуверенно-высокомерная светская дама. А среди них мечется энергичный, забавно нетерпеливый художник Чартков, со всем пылом молодости жаждущий получить все и сразу. Когда он невольно поддается соблазну, увлекшись фальшивым блеском свалившихся на него земных благ, им руководит не столько холодный расчет, сколько бездумная бесшабашность и бьющая через край энергия, требующая немедленного выхода. Вина этого порывистого и наивно восторженного художника скорее в том, что он не сразу сумел отличить добро от зла и позволил тьме, притаившейся в его душе, одержать победу над светом. Однако ненадолго обретенное им напыщенное самодовольство выглядит смешно и нелепо. Позднее же прозрение кажется трагичным еще и потому, что судьба Чарткова - это отражение и многих других судеб. Ведь в спектакле РАМТа неуловимый портрет, запечатлевший "духа тьмы", - это своеобразный символ общечеловеческого зла, продолжающего соблазнять таланты и губить людские жизни.
Гостья: Отсюда. Премьера!!! ПОРТРЕТ Часть I Спектакль по одноименно повести Н .В. Гоголя. Сценическая версия и постановка – Андрей Беркутов Художник – Александр Васильев В ролях: лауреат Государственной премии России Максим Аверин, заслуженная артистка России Агриппина Стеклова, заслуженный артист России Владимир Большов. Молодой художник Чартков влачит нищенское существование. Не выдерживая испытания честного служения искусству, художник изменяет своему высокому призванию и выбирает другой путь – не «служения», а «обслуживания». Чартков быстро становится успешным и даже знаменитым. Деньги перестают быть проблемой. Но счастлив ли он?.. Премьера спектакля – 7, 9 и 22 февраля !!! Концертный зал Государственного музея А.С. Пушкина Начало – в 19.00 Продолжительность спектакля – 1 час 20 минут. Вот вам и ростовщик - без всякого там романтического флёра...
Елена: Правильно ли я поняла, что II части не будет совсем? Ах, кто бы предпочел вторую... Haker, даю ссылку. Вы хакер - разберетесь click here В общем, и без флёра можно
Джули: Фотографии "Портрета" по рекомендации Евгения Николаевича
Обыкновенная: Первая фотография-самая удивительная. Когда я ее увидела после премьеры, долго не могла оторвать глаз...
Амура: Обыкновенная Как будто озарена светом души....Мне тоже эта фотография по душе. Последняя фотография - поклоны- и море цветов, которые невозможно удержать в руках. Хорошие моменты фотограф уловил.
Конфетка: Какие хорошие фотографии! Для тех кто спектакль не видел - очень здорово передают атмосферу спектакля! Спасибо! Надеюсь у меня получится выбраться на сам спектакль! Хочется посмотреть вживую!
Мишель: Алексей Уткин: ............... - Да, мы делали такие спектакли с Александром Филиппенко и Михаилом Козаковым. Кажется, получилось хорошо. Наш дебютный театральный проект, премьера которого состоялась 18 января в Российском академическом молодежном театре, - спектакль «Портрет» по Н.В.Гоголю. Его жанр определяется как фантазия для драматического артиста, гобоя и оркестра. Режиссер Алексей Бородин поставил его, как изысканное действо, где оркестр и я как солист присутствуем на сцене, несем определенную смысловую нагрузку. Актер Евгений Редько, который великолепно сыграл в пьесе, очень боялся, что будет много скептиков. Но спектакль настолько единодушно хорошо приняли, что мы даже загордились. Было очень сложно и одновременно увлекательно добиться в «Портрете» равноправия музыки и драматургии, чтобы мелодия передавала содержание, а не служила иллюстрацией. У нас получился диалог с актером. Музыка или противопоставляется, или провоцирует главного героя, но абсолютно самостоятельна. Есть моменты импровизации: герой и я на сцене, он читает, а я играю джаз, по ходу импровизируя. ..................... http://runet.lt/news-lt/kultura/8062-virtuozy-rossijjskojj-klassicheskojj-muzyki-v.html
полная версия страницы